Аннотация. Статья концептуализирует феномен когнитивно‑деструктологической операции как намеренную связку техник внушения, фрейминга и социальной инженерии, нацеленную на массовую перенастройку установок и поведения без физического насилия. На основе материалов доклада (30.09.2025) систематизируются архитектура угроз, таксономия приёмов, зоны распространения и усилители рисков. Предлагается набор практических мер профилактики и сдерживания, ориентированный на образовательные, конфессиональные и регуляторные контуры.
Ключевые слова: когнитивные угрозы; деструктивная идеология; социальная инженерия; фрейминг; «академический пиар»; MLM; гиперперсонализация; «чёрные ящики»; nudges; регуляторный вакуум.
Введение
Во второй половине 2010‑х — 2020‑х гг. резко возросла значимость когнитивных угроз, реализуемых через мягкие механизмы воздействия: фрейминг, внушение, социальную инженерию, имитацию научности и институционального статуса. Обсуждение феномена «когнитивно‑деструктологической операции» (КДО) актуально ввиду: (1) нарастающего потока квазинаучных практик в образовательной оболочке; (2) экспансии коммерческих моделей, эксплуатирующих уязвимости восприятия (инфобизнес, MLM); (3) технологических «усилителей» — гиперперсонализации, алгоритмических подталкиваний и «чёрных ящиков» принятия решений. Цель статьи — показать системность угрозы и предложить операционные меры противодействия для институтов и сообществ.
Понятийный аппарат
Деструктивная идеология — набор убеждений и практик, поощряющих нарушение закона и причинение вреда здоровью/благосостоянию, направленных против традиционных ценностей (семья, патриотизм, религия) и базовых общественных институтов (наука, образование, медицина и др.).
Когнитивно‑деструктологическая операция — намеренная связка техник внушения, фрейминга и социальной инженерии, нацеленная на массовую перенастройку установок/поведения без физического насилия («мягкая сила»).
«Академический пиар» — оболочка респектабельности посредством псевдонаучных форматов (сертификаты, ДПО, публикации, «участие вузов»), снижающая порог критики и легитимирующая спорные практики.
Архитектура когнитивной угрозы
Модель из четырёх стадий позволяет операционализировать наблюдение и противодействие:
- Изучение слабых мест («есть заказ»). Цель — выявление брешей: болей, страхов, неудовлетворённого спроса, уязвимых аудиторий.
- Инструменты: соцслушание, опросы, «диагностики», фокус‑группы, A/B‑пробы, поведенческие метрики.
- Выходы: карта болей, сегментация, тезаурус «якорей» (семья/традиции/«наука»/здоровье), список триггеров.
- Маркеры мониторинга: всплеск «бесплатных тестов», лид‑форм на чувствительные темы, опросы «о вашей боли».
- Мини‑интервенции: просветматериалы по медиаграмотности; публичность методик «социсследований»; ранний экспертный скрининг повестки.
- Проектирование («ложь в посылке» + обвязка правды).
- Кухня: ядро — ложный предикат/нарратив; «обвязка правды» (60–80% фактов + псевдопричины + «кейсы»); академический фасад (ДПО, сертификаты, «исследования», звания акторов).
- Передача агентам. Дистрибуция через ЛОМов, «легитиматоров», оптимистов/пессимистов; выбор носителей и площадок, формирование «социального доказательства».
- Получение потребителем. Ключевое — акт веры: эмоционально‑якорное принятие предиката и перевод в поведенческие паттерны (конверсия → удержание).
Таксономия приёмов (восемь «кирпичиков»)
- Обещание сверхрезультата/«спасения» (гарантированный успех, исцеление, «100%»).
- Сакрализация лидера/«наставников» (собственный «лик святых», культ личности).
- «Своя наука» (лексика, глоссарии, «сертификаты») — языковое конструирование реальности.
- Ложные бинарности «мы/они» (посвящённые/непосвящённые; «свои/чужие»).
- Эмоциональные триггеры (вина/стыд/страх ↔ эйфория «успеха»).
- Нормализация платежей («инвестиции в себя», аналоги «десятины»).
- Групповая изоляция и монополия источника («только у нас правда», запрет внешних источников).
- Академическое украшение (конференции, вуз‑площадки, ДПО) для снижения критики.
Каждый элемент в отдельности может казаться «мелочью»; их связка порождает устойчивую конструкцию воздействия.
Зоны распространения (оболочки)
- Образовательная оболочка квазинаук. Идеологические и вненаучные элементы маскируются под учебные пособия/ДПО; фиксируются квазирелигиозная догматика, манипулятивные установки, эзотеризация научной лексики.
- Инфобизнес и коучинг. «Идеология успеха», обещания «пожизненной гарантии результата», удержание в циклических платных программах — искажают представление об услуге и условиях.
- MLM/сетевой маркетинг. Стойкое использование социально‑психологических рычагов (культ лидера, групповая динамика, «семья/клан», псевдомеритократия) с высокой адаптивностью к трендам.
Усилители угроз (технологические и институциональные)
- Гиперперсонализация в шуме. Алгоритмы поддерживают «туннели восприятия»; профилактика не доходит до адресата.
- Дегуманизация принятия решений («чёрные ящики»). Отсутствие объяснимости порождает пессимизацию социальных реакций и десоциализацию; требуется требование explainability и апелляций.
- Культура сокрытия проблем. Норма «не выносить сор из избы» приводит к накоплению скрытых рисков и потере доверия.
- Легальное «опьянение». Культурно разрешённые практики снижения критичности (включая медиа‑переизбыток стимулов) как фон уязвимости.
- Регуляторный вакуум. Отсутствие стандартов и процедур — мультипликатор манипуляций; зрелость = законы + работающие стандарты + просвещение.
- Алгоритмические подталкивания по умолчанию (nudges). Автоплей/автоподписки/«рекомендации» сдвигают поведение через настройки по умолчанию.
- «Юридическое неведение» в онлайн‑офертах. Массовая передача прав без понимания последствий; необходимы понятные интерфейсы контроля и аттестации прав.
- «Академический пиар». Покупка/заказ академического фасада для легализации сомнительных практик; формирует ложное «социальное доказательство».
Методологическая основа
Применяется прикладной инструментарий деструктологии: типологический анализ, контент‑анализ, интент‑анализ, функциональный анализ, а также лингвистический и институциональный аудит материалов; оценка дистрибутивных каналов и акторов; фиксация предикатов и «обвязки правды»; картирование «цепочки поставки влияния».
Эскиз кейс‑профиля (MLM)
Типовые показатели риска включают: рекрутинг через сетевой эффект; культ «успеха» и харизматического лидера; переразмеченные обещания («доходность», «финансовая свобода»); языковые конструкты («личностный рост» как оправдание платежей); циклы удержания. Профиль пригоден для чек‑листов раннего распознавания и обучения целевых аудиторий.
Рекомендации («что делать»)
- Чек‑лист по «академическому пиару». Открытые критерии отличия научного формата от симулятивного (для департаментов, вузов, конфессий, НКО).
- Ранний скрининг программ ДПО/курсов/форумов с чувствительной повесткой (экспресс‑аудит + машинная предвыборка → экспертная верификация).
- Горячая линия кейсов. Удобный канал передачи материалов для первичной оценки и обратной связи.
- Анти‑MLM просвещение для общин. «Красные флажки», финансовая грамотность, сценарии отказа.
- Пилот мониторинга (3–6 месяцев). Регламентированный обмен данными между профильными институтами и экспертными центрами; ежемесячные сводки рисков и типовые кейсы. (Без упоминания каких‑либо конкретных ИТ‑систем; акцент на процесс и регламент.)
- Популяризация науки. Поддержка качественных научно‑просветительских материалов и разъяснительных форматов.
Заключение
КДО следует рассматривать как системную связку манипулятивных техник, «академической» оболочки и сетевых механизмов распространения. Успешное противодействие опирается на триаду: (1) ранний скрининг и обучающая профилактика, (2) стандарты и прозрачные процедуры, (3) координация экспертов, институтов и сообществ. Представленная схема служит операционной рамкой для разработки регламентов и образовательных программ распознавания и нейтрализации когнитивных угроз.
Благодарности
Авторы выражают признательность организаторам конференции (30.09.2025) и экспертным сообществам, участвующим в обсуждении регуляторных и образовательных мер профилактики когнитивных угроз.
Список источников
- Материалы доклада «Когнитивно‑деструктологические операции» (текст выступления, 30.09.2025).
- Презентация к докладу «Когнитивно‑деструктологические операции» (слайды, 30.09.2025).